«Ее не остановить, — подумал я, — разве что обойтись с нею так же, как с этими двумя». Но я не мог ударить по голове беззащитную женщину.
— Ладно, — обреченно согласился я. — Идите первой. Но на палубу выползайте на четвереньках и сразу же ложитесь у борта, пока я не скажу, что дальше делать.
— Поняла.
Она поднялась и неуверенно двинулась к лестнице. Я шел по пятам. До люка восемь ступенек. Вроде он открывался позади мостика, и я скрестил пальцы, чтобы оба они — и Нелсон и Фенвик — находились в рулевой кабине. Луиза опустилась на колени у подножия лестницы и с трудом, останавливаясь на каждой ступеньке, стала взбираться наверх. Мне показалось, что прошло очень много времени, прежде чем ее голова вырисовалась на фоне ночного неба. Я подождал, пока ее ноги не скроются из виду, и тоже начал осторожно подниматься на палубу.
Оказавшись наверху, я увидел, что Луиза стоит во весь рост в нескольких шагах от меня.
— Ложитесь, кретинка! — зашипел я.
Она среагировала так, словно я подал сигнал утренней побудки. Ее ноги пришли в движение, и она бросилась как сумасшедшая к мостику, крича во весь голос:
— Пэт! Посмотри, Пэт! У Уилера пистолет, он сзади тебя!
Нелсон испуганно ругнулся, но как рулевой он быстро сообразил, что делать. При резком повороте влево катер занесло вбок и он сильно накренился. Я схватился свободной рукой за комингс, чтобы удержаться на лестнице, потому что крен все увеличивался. Дикий пронзительный крик заставил меня посмотреть вперед, где Луиза, потеряв устойчивость, катилась в сторону по палубе. Ее руки сигналили в последнем немом призыве о помощи. Потом она с силой ударилась бедром в бортовое ограждение. Голова и верхняя половина туловища перевесилась наружу, зацепившись за туго натянутую проволоку.
Судно, завершив полный поворот, вернулось на прежний курс. Палуба сильно задрожала, и я бессильно наблюдал, как при каждом очередном толчке ноги Луизы все выше поднимались над палубой, пока спустя несколько секунд ее колени не скользнули через борт и она не исчезла из виду.
Вспышка пистолетного выстрела где-то прямо передо мной заставила меня инстинктивно присесть. Пуля с отвратительным визгом отрикошетила от комингса, за который я только что держался.
Подождав немного, я приподнял голову. Выстрел последовал мгновенно. Пуля угодила в крышку люка позади меня, и я даже испугался, что она непременно отскочит мне прямо в спину.
Я понял, что Нелсон находится в более выгодном положении. Он уже привык к ночному освещению на палубе, в то время как у меня не было такой возможности. Моя голова была для него превосходной мишенью каждый раз, когда я выглядывал из-за своего укрытия. Я пару раз быстро выстрелил в воздух, чтобы убедить Нелсона, что я все еще нахожусь поблизости, и стремительно скользнул вниз по лестнице.
Те двое все еще пребывали в бессознательном состоянии. Я схватил Хэла за шиворот и повторил его же фразу о том, что кого-то надо принести в жертву. Какое счастье, что он был таким маленьким и тщедушным, подумал я, легко вытащив его вверх. Достаточно одного выстрела в воздух, чтобы привлечь внимание Нелсона.
Я спустил курок и тут же подхватил Хэла обеими руками под мышки и осторожно подтолкнул его вверх. Как только голова его выглянула из-за комингса, один за другим прозвучали два выстрела, и одна из пуль с отвратительным чавканьем вошла в череп Хэла. Я издал испуганный крик и отпустил тело. Оно полетело вниз по лестнице, и наделало столько шуму, что всякий бы понял, что произошло. Я спустился следом, втащил Хэла в каюту и, встав на колени, затаился возле двери с пистолетом в руке.
Казалось, я провел в ожидании не менее десяти лет, прежде чем что-то произошло. К тому времени мои ноги свело судорогой. Наконец я различил едва слышный скрежет где-то наверху у самого люка, потом опять наступила абсолютная тишина. Мой палец находился на спусковом крючке, и именно в этот момент мне приспичило чихнуть. Пару секунд я промучился с этой напастью, а потом до боли в ушах напряг слух и опять различил тот же скрежет — на этот раз гораздо ближе… А может, черт возьми, мне все это просто чудилось?
В темном прямоугольнике открытого люка промелькнули расплывчатые очертания быстро движущегося тела, прямо у лестницы. Изнутри я не мог как следует разглядеть тот дальний угол, где укрылся противник, но это не означало, что он не видел, что делается в каюте.
Впервые в жизни мои рефлексы опередили сознание. Пока мозг рассуждал, как поступить, я, выпрямившись в полный рост и вытянув правую руку, бросился вперед. Я молниеносно пересек каюту. Мои голова и плечи оказались за дверью, и я неожиданно увидел согнутую фигуру прямо перед моим пистолетом. Когда я выстрелил два раза подряд, фигура бесследно исчезла, как это случается с тенью, когда солнце прячется за тучу. Я встал на четвереньки и только тогда сообразил, что фигура исчезла, потому что человек припал к полу и сейчас лежал ничком.
Я с трудом поднялся на ноги, немного подождал, затем подсунул носок ботинка под свою жертву и перевернул ее на спину. На мгновение я испытал шок, увидев уставившиеся на меня безжизненные глаза Фенвика. Значит, это он ругнулся, когда Луиза предостерегла его на палубе о моем приближении. Ну что ж, все правильно! Фенвик не сумел бы так быстро отреагировать на ее крик.
Я осторожно поднялся по трапу на палубу и с большими предосторожностями стал пробираться к рулевой кабине. Только когда я приблизился совсем близко, силуэт человека за рулем приобрел более или менее определенные очертания.
— Ты позаботился об этом ублюдке, Чак? — со смехом произнес Нелсон, поворачивая ко мне голову.
— Да, черт возьми! — ответил я, прижав дуло пистолета к его загривку. — Но зато вы хорошо позаботились о Луизе?
Он замер на несколько секунд, потом сказал:
— Я видел, как она рухнула, когда я сменил курс. — Он старался держать себя в руках. — А что случилось? Она повредила ногу или еще чего-нибудь?
— Она сильно ударилась о заграждение и, не удержавшись, упала за борт.
— Какое несчастье! — Он тяжело вздохнул, не выпуская руль из рук. — Ну что же, очевидно, все проясняется. Вы, конечно, хотите, чтобы мы вернулись к причалу?
— Конечно. И если мы не доберемся туда за час, я прострелю вам башку и сам займусь изучением навигации!
— Мы доберемся туда, — проворчал он. — Но сначала скажите мне вот что. Любой может завопить от боли, но я готов поспорить, что всадил пулю в вашу голову. Уверен даже, что слышал глухой звук, с которым она вошла туда!
— Звук тот, голова не та.
— Не понял.
— Хэл великодушно пожертвовал собой, — объяснил я. — Впрочем, он никогда не узнает, кто его ухлопал, потому что был без сознания.
— Вы хитрый хладнокровный сукин сын!
Береговые огни вырисовывались все отчетливее. Вскоре я уже смог различить светящуюся рекламу и опознавательные знаки нужной нам пристани.
— А теперь расскажите мне кое-что, — обратился я к Нелсону. — Зачем вы застрелили Трейси Тенисон? Ведь сразу стало ясно, что ее убили. Вы даже не пытались, что бы это выглядело как несчастный случай.
— Полагаю, вы понимаете, что, избавившись от Трейси Тенисон, я устранил угрозу, нависшую над казино. Поскольку всегда, когда совершено убийство, полиция начинает искать преступника, я заранее подготовил для нее подарок.
— Дейна?
— Кого же еще?
— Почему?
Огни стоянки были совсем близко, и Нелсон уменьшил газ.
— Он был не тот мужчина, что ей нужен, — ответил он после короткой паузы. — Я понял это с той самой минуты, как впервые увидел ее. Много ли таких, как она, зеленоглазых рыжеволосых красоток мужчина встречает в своей жизни?
Я не знал, что ему ответить, потому сосредоточился на том, чтобы вытащить свободной рукой сигарету из пачки и раскурить ее.
— И еще одно! — Его голос зазвучал неподдельно горестно. — Она должна была сказать мне, что ее боязнь воды вовсе не каприз!
— Она пыталась, — возразил я.
— Не слишком! Если бы она настаивала, я бы не взял ее на катер.
Нелсон включил задний ход, и мы медленно подошли к причалу.
— Странно, — пробормотал он, — но я никак не могу отделаться от одной мысли. Где она сейчас?
— Дрейфует… в холодную зеленую бездну.
— Что это значит?
— Ничего. — Я снял указательный палец со спускового крючка, а потом отвел пистолет от его шеи. — Эти слова произнес один человек, с которым я был недолго знаком некоторое время назад.
Совещание с Лейверсом продолжалось пять часов, но я не помню, как оно закончилось и что там говорилось. Я даже не понял, остался ли я на работе. К восьми утра я вернулся домой и свалился на кровать. А около шести вечера меня разбудил какой-то психованный репортер. Он просил, чтобы я осветил ему всю историю убийства с новой точки зрения. Его интересовало, действительно ли я прошлой ночью, будучи безоружным, прикончил двух бандитов и скольких бы я мог поубивать, будь я вооружен. Я сообщил ему, что шериф вернул мне пистолет, я готов начать все сызнова и его имя возглавит список.
